В последнее время участились случаи весьма странного поведения так называемых правоохранительных органов. Не в отношении обычных граждан. Здесь уже всё давно понятно. Переименование милиции в полицию делает картину завершённой. Всё чаще представителей этих самых органов называют словом, которым во время великой отечественной войны обзывали представителей оккупационных правоохранительных органов – полицаи.
Удивление вызывает отношение этих органов к крупным бизнесменам. Дело Михаила Ходорковского было случаем из ряда вон выходящим. На тот момент (2003 год). В России тогда покусились на святая святых – на олигархов. Но, в целом, то дело было простым и понятным (смотри статью
"Российская власть хочет отменить итоги приватизации. Начали с "Юкоса". Они рубят сук, на котором сидят"). Поругался с первым лицом феодального государства и сырьевой колонии в одном лице – получи по самое немогу. И олигарх ещё легко отделался. Каких-нибудь 80 лет назад его бы просто расстреляли.
А вот дело Владимира Евтушенкова – это уже серьёзный звонок. Он ни с кем не ругался. Был тих и скромен. Поддерживал все инициативы власти. Абсолютно лоялен. Но всё это не помогло. У человека в 2014 году отобрали собственность (акции нефтяной компании "Башнефть"), которую он приобрёл абсолютно честно, и за очень большие деньги. Он был, как это называется у юристов, добросовестным приобретателем. Причём, по современному российскому законодательству, ценные бумаги не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя (п.3 ст. 302 ГК РФ). Но это препятствие было легко устранено путём возбуждения уголовного дела против Владимира Евтушенкова и посадки его под домашний арест.
Третий случай произошёл совсем недавно, в феврале 2016 года. Это дело Дмитрия Каменщика (смотри статью
"Отобрать аэропорт "Домодедово". Попытка номер два"). Следователи мурыжили уголовное дело в течение 53 месяцев, ничего не добились, прекратили его. И вдруг снова возбудили. То же самое. Через пять лет. Нашли что-то новое? Нет, ничего не нашли. Но Дмитрия Каменщика посадили на всякий случай под домашний арест. Наверное, надеются, что тот сам всё "правильно" поймёт, и поступит как Евтушенков.
А сегодня произошёл четвёртый случай. Сегодня арестовали очередного бизнесмена – Дмитрия Михальченко. Миллиардера. Владельца множества бизнесов. В чём его обвиняют? Якобы, он занимался контрабандой элитного алкоголя. Не иначе, для своих многочисленных ресторанов под полой ввозил в страну ящики со спиртным. Наверное, лично возил. Ущерб, по мнению так называемых правоохранительных органов, составил, якобы, 1,7 млн рублей. Миллиардер совершил что-то на два миллиона рублей. Наверное, для него это карманные деньги. Стал бы он заморачиваться такой мелочью? Ой, вряд ли. Дело совсем не в этом.
Ещё один штрих – делом Дмитрия Михальченко занимается само ФСБ, а сидеть он будет в Лефортовской тюрьме, бывшем следственном изоляторе КГБ-ФСБ. Преступление, якобы, совершилось в Петербурге, сумма ущерба, якобы, менее 2 млн рублей. Но при этом дело ведёт ФСБ, а подозреваемого арестовывают в Москве и сажают в "элитную" тюрьму, где сидят, в основном, государственные преступники и крупные взяточники.
Что объединяет все эти четыре случая? Басманный районный суд города Москвы. Именно в нём рассматривались дела четырёх олигархов. Название суда стало именем нарицательным ещё с дела Ходорковского – "Басманное правосудие". Во всех четырёх случаях уголовное дело выглядит прикрытием чего-то другого, средством давления на олигархов.
Один раз – случайность, два раза – совпадение, три раза – закономерность. Почему так происходит? Элементарно, Ватсон. Нет никаких теорий заговора. Чистая экономика. Дело в том, что пирожок под названием "экономика России" сжимается, и его уже не хватает на всех. Поэтому часть едоков приходится отодвигать от пирожка.
Как эта закономерность сказывается на инвестиционном климате России? Уже никак. Как может измениться то, чего нет? Нет никакого инвестиционного климата в России. "Басманное правосудие" в отношении олигархов – это продолжение тенденции всех последних 15 лет. На словах говорится одно, а делается ровно противоположное. На словах бизнес поддерживается, а в реальности он уничтожается. И уничтожается не только бизнес. Уничтожается вообще всё. И образование, и медицина, и пенсионная система, и промышленность, и сельское хозяйство, и малый бизнес (смотри статью
"Российскому обществу в недалёком будущем предстоит сложный и ответственный выбор – сохранить в целости и сохранности можно будет или нынешнюю власть с элитой, или страну. Третьего не дано").
Есть хоть что-то, что не уничтожается? Конечно, есть. Группа особо приближенных к императору. Олигарх Алишер Усманов после закрытой встречи президента РФ Владимира Путина с членами бюро правления "Российского союза промышленников и предпринимателей" (РСПП) заявил: "Президент Путин подтвердил свою роль, как главного союзника развития бизнеса в нашей стране". Алишер Бурханович поскромничал. Ему надо было сформулировать свою мысль чуть по-другому: "Президент Путин подтвердил свою роль, как главного союзника развития моего бизнеса в нашей стране". И так могут сказать ещё всего несколько человек в России. Самые известные имена – Ротенберг, Ковальчук, Тимченко. Может, кто-то ещё, чуть менее известный. Остальным не повезло. Они не знали президента в молодости.
Может ли такая система быть устойчивой и жизнеспособной? Нет. Она пожирает саму себя. Вопрос только во времени жизни такой системы. С учётом того, что участились попытки отъёма бизнеса с использованием государственных структур – конец этот стремительно приближается. Об этом же свидетельствует и самая настоящая катастрофа с бюджетом (смотри статью
"Почему ночью проводилось совещание в Кремле по экономике? Потому что начинается бюджетная катастрофа").